Саунд
Все было таким простым и понятным, что, казалось, они просто не могут ошибиться. Несколько слов молодым родителям, немного инициативы, немного самоволия, чтобы предотвратить смерть любимых людей. Запах крови и страха - самое яркое воспоминание из той ее жизни. Его накрыли шерстяным одеялом, того парня, но на серой шерсти стремительно расплывались бордовые пятна. То, что лежало на носилках, не выглядело, как человек, да и не было уже им. Поломанная, изуродованная кукла, которую выбросили за ненадобностью, вот во что превратился мутант. А Вив помнила его улыбку, его смех, помнила маленькую морщинку, которая пролегала между бровями, когда он задумывался, помнила как он хмурил брови, когда они с Дэмом его доставали. Наверное, она даже была в него немного влюблена. И все, что от него осталось - энная масса изувеченной плоти? По бледной коже руки, соскользнувшей с носилок, струилась алая змейка крови, оставляя на полу дорожку из маслянисто поблескивающих капель, запястье украшали раздавленные, но узнаваемые часы, которые он так любил. Вивьен знала, что на обратной стороне причудливая гравировка - он любил рассказывать про ее значение и происхождение, и каждый раз история менялась. Она смотрела на эту руку, на задворках разума понимая, что для него все кончено, но сознание стойко отталкивало эту мысль. Это означало конец ее мира, где все целы и счастливы, где добро всегда побеждает зло, где герои живут долго и счастливо, где ее семье никто не угрожает и угрожать не смеет. Она таращилась на эти сломанные часы, пока Джеймс Хоулетт ее не заметил и не закрыл жалюзи палаты, пристально взглянув в ее остекленевшие глаза. За всю дорогу до дому Вьвьен не проронила и слезинки, зато прорыдала всю ночь на груди у брата, оплакивая смерть несчастного и крах своего стеклянного мирка, построенного на мечтах и иллюзиях.
Они хотели все изменить, обернуть реку вспять, усилием воли вернуть упавшие песчинки в колбу. То, что они сделали, казалось правильным, необходимым. То, что они сделали, было единственно верным. Но вместо того, чтобы предотвратить смерти, они стали виновниками новых. И, несмотря на то, как с ними обошелся А.Р.М.О.Р., ЛеБо была благодарна им за то, что они не заставили смотреть ее на последствия их ошибки. Она бы не выдержала новой порции бесчувственных, помертвевших лиц, взглядов, устремленных в иную плоскость бытия, недоступную живым.
Она не могла сказать, сколько времени уже сидела в этой безликой комнате, окрашенной в светло-серый цвет, единственным украшением которой являлось зеркало на пол стены и стол в центре. За зеркалом стояли люди, девушке не требовалось прибегать к дару, чтобы понять это. И эти люди жаждали ее растоптать, размазать по столу и полу, растереть подошвой, воздавая ей за ее грехи.
Карие глаза глаза смотрели на приваренную к металлическому столу петлю, через которую была продета длинная цепочка наручников. Они приходили и спрашивали, каждый раз новые агенты, но каждый раз одни и те же вопросы. Сначала она пыталась отвечать, объяснять, войти в их положение, попытаться сделать так, чтобы они ответили тем же. Но А.Р.М.О.Р. входить в положение не хотел, разве что в военное. А.Р.М.О.Р. хотел внимания, финансирования, успеха и много других полезных и приятных вещей. А понимать он не хотел, понимать - это всегда неудобно, это всегда не комфортно. ЛеБо обеспечили ему внимание, но с совершенно противоположным знаком. Поэтому А.Р.М.О.Р. держал их взаперти и мучил вопросами, вряд ли зная толком, какой ответ он хочет получить.
Они были не готовы. Теперь, когда глупая самоуверенность больше не застилала глаза, осознать это было легко, а вот простить себя - нет. Из-за них погибли люди. Они их убили. Пусть не своими руками, но закрывать глаза и отрицательно мотать головой было бесполезно. Маленький отвратительный червячок вины вгрызался в душу.
- Как вы проникли на закрытую базу?
Первые десять раз она ответила на этот вопрос, потом поняла бессмысленность этого занятия. Им не верили. Их принимали за шпионов, за диверсантов, за натренированных юных тигров, выращенных в специальных подпольях секретной организацией специально, чтобы просить тень на безупречный А.Р.М.О.Р.
- Где мой брат?
Она чувствовала Демиена, слабо, но чувствовала. Он где-то недалеко, может, даже в соседней комнате, за толстой стеной, отвечает на такие же идиотские вопросы. А может, не отвечает, может, давно попытался сбежать и его вырубили, поэтому она ощущает его так слабо и дело вовсе не в толстых стенах.
- Отвечайте на вопрос.
- Где мой брат? - Вив медленно подняла глаза и вперила в агента немного безумный от усталости и пережитого взгляд.
- Вам был задан вопрос. Отвечайте коротко и по существу.
Девушка выпрямилась, зазвенела в петле цепочка наручников, очертания мутантки неуловимо изменились, плечи чуть раздались. На стуле сидел темноволосый парень и серьезно смотрел на мужчину.
- Где я, агент?
- Со мной ваши фокусы не пройдут. Отвечайте на поставленный вопрос.
Тем не менее мужчина явно чувствовал себя не в своей тарелке рядом с мутантом. Это было видно пот тому, как было напряжено его тело, как дернулся уголок губ, когда растаяла иллюзия. Вивьен могла бы давно открыть наручники, сдвинув при помощи телекинеза маленькую пружинку, вырубить агента и открыть дверь. Но что дальше? Она потеряется в переходах базы, если ее не схватят раньше.
Девушка прищурилась, полных губ коснулась легкая усмешка.
- Слева!
Так и оставшийся для нее безымянным мужчина обернулся, повинуясь первому безотчетному импульсу, и вскочил, выхватывая из кобуры пистолет. Двеять пуль он всадил в ринувшегося на него синего монстра, известного общественности под именем талантливого ученого Хэнка МакКоя, прежде чем иллюзия столкнулась с ним, так и не нанеся вреда. В серой стене чернело девять пугающих отверстий.
Все, что она могла, - играть с их воображением. И уже начинала получать от этого удовольствие.
Отредактировано Vivien LeBeau (2014-04-30 22:14:42)
